Интервью для радио Эхо Москвы

А. ВЕНЕДИКТОВ - Еще раз добрый день, у микрофона Алексей Венедиктов. Тут очень смешно Татьяна пишет - лучше бы по нашим улицам летал Дневной дозор. Виктор Вержбицкий, глава Дневного дозора, злорадно улыбается, добрый день, добрый день. Мария Порошина, которая играла Светлану, Виктор Вержбицкий, который играл Завулона, и я сразу, я хотел сказать Егор Молчанов, нет, Дмитрий, знаю-знаю, просто, Дмитрий Молчанов, который играл Егора.
Д. МАРТЫНОВ - Мартынов.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Мартынов, что ж такое-то, все перепутал, ну неважно. Сам скажи, как тебя зовут.
Д. МАРТЫНОВ - Мартынов Дима.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Дима, сколько тебе лет?
Д. МАРТЫНОВ - 12.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Как ты попал в кино? Я думаю, что очень многих интересует, потому что здесь есть профессиональные актеры, они сидят рядом с тобой, а ты как бы, как я понимаю, это твоя первая картина?
Д. МАРТЫНОВ - Фильм - это да, мой первый как бы.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Как ты попал в кино? Что, взял, зашел по знакомству?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, просто маме позвонили и сказали, что приглашаем вас на кастинг фильма 'Ночной дозор'.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Как это маме позвонили? Всем мамам звонят в этой стране?
Д. МАРТЫНОВ - Нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Тебя где-то заметили?
Д. МАРТЫНОВ - Сначала да, как бы мы все время ходили в театр, и там к маме подошла какая-то женщина и рассказала, что как бы можно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Прийти попробовать, да?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И чего с тобой делали на кастинге? Расскажи, как проходит кастинг? Я думаю, что наши слушатели не знают.
Д. МАРТЫНОВ - На кастинге, там меня попросили рассказать какую-нибудь страшную историю.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ну расскажи.
Д. МАРТЫНОВ - Ну я в качестве страшной истории рассказал о фильме 'Мумия'.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Так, т.е. ты пересказал фильм и сказал, что это ты придумал? Я правильно понимаю?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, я рассказал момент, где он как бы говорил 'Награда будет щедрой', он там прямо так говорил, я прямо так и сказал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - 'Награда будет щедрой', да. И все?
Д. МАРТЫНОВ - Режиссеру как-то понравилось, потом мы еще, там мне говорили, чтобы как бы я представил, что ты один дома и приходят к тебе домой, рядом ты просыпаешься, а рядом с тобой чужой человек. И ты должен как бы испугаться.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ты должен был это сыграть?
Д. МАРТЫНОВ - Ну да, там вот этот момент сыграть еще, да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И так испугался, что режиссер испугался и решил тебя взять.
М. ПОРОШИНА - Все поверили.
Д. МАРТЫНОВ - Типа того.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Что тебя больше всего, вот ты, наверное, кино любишь, раз ты про 'Мумию' рассказывал вообще, да?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Что тебя больше всего удивило, когда ты стал сниматься профессионально в кино? Что тебе было так неожиданно, знаешь, вроде все про кино знаем, да, те, кто смотрит? Что тебя удивило? Ничего? Современная молодежь ничему не удивляется, да?
Д. МАРТЫНОВ - Наверное.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Как одноклассники все это восприняли твои?
Д. МАРТЫНОВ - Я еще не знаю, они просто сейчас разъехались по дачам, сейчас же лето.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но с друзьями ты уже общался с какими-то?
Д. МАРТЫНОВ - Да, им понравилось.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Им ты понравился или кино понравилось?
Д. МАРТЫНОВ - Да все понравились, кто в кино был, и фильм сам понравился.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Не завидуют?
Д. МАРТЫНОВ - Да нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Критикуют, что плохо сыграл?
Д. МАРТЫНОВ - Да нет, это только если иногда по шутке.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А?
Д. МАРТЫНОВ - По шутке, если так.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ну например?
Д. МАРТЫНОВ - Ну например, ты плохо сыграл, там у тебя актерского мастерства совсем нет.
М. ПОРОШИНА - Хорошие друзья.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вот как они разговаривают, 12-летние, у тебя нет актерского мастерства. Виктор, а вам, я обращаюсь к Виктору Вержбицкому, который сыграл Завулона, а вам после этого фильма там не говорили - вот у тебя актерского мастерства, друзья там, типа как Диме?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет, слава богу, такого не говорили.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Стал вспоминать судорожно.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Пока нет. Я вспоминаю, да, пока нет. Да, это вообще самая большая награда, когда твои коллеги по-любому отзываются о твоей работе, это уже всегда приятно. Но пока вот таких критических, что ли, или каких-то там резко отрицательных впечатлений или отзывов пока я не слышал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но вы более опытный актер, чем Дима. А вас что-нибудь удивило вот на этих съемках, было ли неожиданно что-то? Не случаи даже, а вот сами съемки вокруг фильма?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вы знаете, на съемочной площадке нам было очень удобно. И как-то снималось все это легко и очень интересно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Конечно, когда человек сидит и играет в джойстик, чего ему играть, да, собственно, да? Очень интересно.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вот сама подготовка как бы к фильму, она была, наверное, сложная, да, потому что, может быть, основное поколение артистов, занятых в этом фильме, гораздо старшего возраста, чем Дима, и, может быть, не так реально представляют себе или увлекаются той ситуацией, которая была описана в фильме. Поэтому подготовка к нему как бы, вот вхождение в эти законы, в эту среду, в эти понятия, они были сложными достаточно, потому что представить себе эту модель реально, которая происходит в сюжете, в истории, и потом как-то ее адаптировать к себе и сегодняшнему дню.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А вы не читали до этого Лукьяненко?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Я, к сожалению, простите меня.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Почему 'простите', вас сейчас будут все, правильно, нечего читать тут, наши слушатели начнут.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, я прощу прощения у автора, да, но начала съемок я не читал 'Ночной дозор', только когда приступили к работе.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Булгакова вы читали, естественно?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, Булгакова читал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Естественно, что у тех, кто смотрел, и у тех, кто читал, возникают параллели две, Москва и явление темных сил. Вам не мешало? Вам не мешало, что практически это, так сказать, аналогия с Воландом? Вот для себя.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вы знаете, мне это не мешало.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Я про Маргариту сейчас спрошу, это Мария Порошина, спрошу, да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Мне это не мешало, потому что как-то не знаю, может быть, отчасти я от этого далек, но определенная доля суеверия, как в любом артисте, у меня присутствует. Единственное, что я сделал, перед началом съемок, и я не знаю, это именно тот отклик или нет, но перед тем, как начать сниматься, вот перед первым съемочным днем я пошел в церковь. Это я сделал, вот, а никаких случаев, тьфу-тьфу, трагических или магических, которые бы как-то отозвались в связи с этой ролью на моей реальной жизни, пока не произошло.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Все успокоилось?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Я не знаю, с чем это связано. Может быть, действительно, с тем, что я пошел и как-то там покаялся, что я там делал, я рассказывать не буду. Но пока все идет благополучно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Виктор Вержбицкий, который играет роль Завулона, шефа Дневного дозора, в эфире. Мария Порошина, Светлана, еще раз добрый день.
М. ПОРОШИНА - Здравствуйте.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А у вас какие это вызывало аналогии, когда вам предложили, у вас какие сложности внутренние возникли?
М. ПОРОШИНА - Внутренние?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Потому что Диме легко, 'Мумия' и все, правильно? Что там, хорошее кино, 'Мумия', нет, действительно хорошее кино.
М. ПОРОШИНА - Вы знаете, когда я прочитала сценарий, я тоже, к сожалению, не читала до.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Не надо оправдываться.
М. ПОРОШИНА - Я просто говорю, как есть.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Сейчас мы еще Диму спросим, а ты читал?
М. ПОРОШИНА - Пятерка. Нет, просто меня удивил материал, удивил этот сценарий. И я безумно захотела вот в этом поучаствовать, потому что странная на сегодняшний день такая, да, форма, как это назвать, фэнтези, русское фэнтези, что это, я не знаю, как это определить. Но то, что мне понравилась именно роль этой Светланы, сам персонаж, я начала в нем искать помимо мистики и всего-всего какие-то человеческие вещи.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И не могла найти?
М. ПОРОШИНА - Характер. Нет, я надеюсь, что что-то я попыталась найти. И связать с мистикой, это, с одной стороны, сложно, как говорил Витя, да, это в себя это пустить и как-то в этом существовать. А, с другой стороны, фантазия, фантазия твоя, актерская, человеческая.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вам много позволено было делать самим как актерам, это к Маше вопрос, но и к вам, вот т.е. есть режиссеры, которые говорят, шаг влево, шаг вправо - расстрел.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет, здесь этого не было.
М. ПОРОШИНА - Нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А можно задать вопрос, что вы внесли, каждый из вас свое, как мы изменили эпизод, изменили канву, настояли на своем? Например?
М. ПОРОШИНА - Настояли на своем?
А. ВЕНЕДИКТОВ - И тебе тоже вопрос, где ты настоял на своем.
М. ПОРОШИНА - Не знаю, с Тимуром настолько было приятно общаться, настолько это человек, как сказать, тонкий, который вот по твоему взгляду видит, вот сейчас ты будешь делать одно, а он раз, тихонечко говорит - это понятно, а давай мы, может быть, вот в эту сторону попробуем уйти, попробуй. Вот как-то я его понимала, не знаю, с полуслова. Что это, я не знаю, мне кажется, конечно, благодаря Тимуру многие сцены выстроились именно в таком ключе. Именно так как-то.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это вы уклоняетесь от моего вопроса. Это я понимаю.
М. ПОРОШИНА - Уклоняюсь, да?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, можно ли сказать, вот смотрите, вот Семен из Москвы сейчас прислал нам сообщение, первую фразу мы отметаем как неорганизованную, 'все присутствующие актеры великолепно сыграли', это так.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Спасибо, Семен.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, 'Светлана полностью соответствует образу, создавшемуся при чтении книги, тчк, Завулон полностью не соответствует образу, но созданный Вержбицким образ перебил мой собственный'.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Сильно.
М. ПОРОШИНА - Вот так вот.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Так вот, вопрос, сами-то вы что, вы же не куклы, не марионетки, давайте с Димы, он, наверное, будет менее политкорректный, я так думаю. Ты чего-нибудь придумал в фильме, мой вопрос же в этом, что-нибудь сам придумал, что потом вошло в фильм? Как прыгнуть, как встать, как сказать, здесь удобно, здесь неудобно.
Д. МАРТЫНОВ - Не помню даже.
М. ПОРОШИНА - Это же все равно от Димы идет, как от меня, как от Вити, это мы делаем.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, конечно.
М. ПОРОШИНА - Это как бы мы действуем, а режиссер нас поправляет, вот и все. Я думаю, это.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Т.е. вопрос свободы, да, свободы работы, свободы игры. Ты был свободен?
Д. МАРТЫНОВ - Во время чего?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Во время съемок.
Д. МАРТЫНОВ - Ну там да, несколько дублей было, и какой режиссеру понравится.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А тебе было удобно или ты чувствовал себя куклой?
Д. МАРТЫНОВ - Не, удобно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Иди сюда, встань туда, посмотри это.
М. ПОРОШИНА - Очень удобно, интересно.
Д. МАРТЫНОВ - Удобно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Удобно? А что это за история, что, на самом деле, ты не умел плавать, может, у тебя дублер там вот в первой сцене в бассейне снимал?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, как бы сначала мне нужно было научиться плавать. И я сказал сорежиссеру, его звали Саша Горохов, я ему сказал, что есть такая книжка, по которой можно научиться плавать за пять дней.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А ты не умел плавать накануне?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, не умел. И он сказал - за 5 дней ты навряд ли научишься. И тогда я пошел в бассейн и научился там за две недели, там у меня была тренерша, ее звали Ольга.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это которая потом в Сову перекинулась?
Д. МАРТЫНОВ - Нет. И я там научился за две недели очень быстро, свободно уже плавал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - С какой-то пользой снялся все-таки, да, молодец. Но это тоже, тебе очень хотелось сниматься в этом фильме, да, в 'Дозоре' я имею в виду, да?
Д. МАРТЫНОВ - Ну да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И даже научился плавать.
Д. МАРТЫНОВ - Ну да, тем более пригодилось бы потом.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это да, еще там в какой-нибудь подводной съемке, я понимаю, да.
М. ПОРОШИНА - Да, не за горами.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вы слушаете 'Эхо Москвы', в Москве 11 часов 30 минут, краткие новости на 'Эхе', затем мы вернемся в студию.

А. ВЕНЕДИКТОВ - Ну что же, в Москве у нас 11 часов 35 минут, у микрофона Алексей Венедиктов, мы продолжаем разговор с Димой Мартыновым, который сыграл Егора в 'Ночном дозоре', с Марией Порошиной - Светланой, с Виктором Вержбицким - Завулоном. Мой вопрос, на самом деле, скорее, к вам сейчас, Виктор, но, собственно говоря, наверное, и к Егору, т.е. к Диме. Вы после фильма или в работе над фильмом вообще к темным силам таким, вообще, этот вопрос пришел по Интернету, стали относиться лучше? Понятие 'темные силы', как говорил Михаил Сергеевич, углубилось?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Я не знаю, я бы вот к вопрошающему обратился с уточнением, что значит темные силы. Я так понимаю, если говорить там примитивно, всегда есть добро и зло, темное и светлое, но не бывает четко какого-то одного цвета, как я понимаю, черного и белого. В любом случае существуют какие-то оттенки. Оттенки, может быть, темного какие-то присутствовали, если говорить о мистическом, о суеверном, о знаковом, да, но смотря как к этому относиться. Я к этому отношусь легко, т.е. меня это не гнетет. И пока, вот несколько раз я уже об этом сегодня говорил, но боюсь сглазить.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Значит, гнетет, раз говорили, очевидно, никто же за язык не тянет.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, но пока я боюсь сглазить, да. Но, наверное, магическое в любом из нас присутствует, мистическое, темное в любом из нас присутствует.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Дима, вот ты в 6-м классе, да, приблизительно?
Д. МАРТЫНОВ - Да, перехожу уже в 7-й.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Переходишь в 7-й. Вот в твоем возрасте мои сверстники и я, мы играли там, греки против троянцев, да, спартанцы против афинян, ходили стенка на стенку. Как ты думаешь, в результате фильма будет Ночной дозор, твои сверстники, ходить на Дневной дозор, стенка на стенку, не разбираясь там, темные, светлые, Ночной - Дневной?
Д. МАРТЫНОВ - Наверное.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Наверное? Вот как, ты же свой класс представляешь, ты представляешь, как бы люди разделились, как бы твои друзья разделились бы по дозорам, разошлись бы?
Д. МАРТЫНОВ - На Ночной и Дневной, да?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, так вот, возьмешь вот десять друзей, ты представляешь, кто куда бы пошел?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, не знаю.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Надо спросить, это хороший вопрос. Хотел сказать - Светлана, а вы? Мария, а вы, извините, все слилось? Что вы думаете, станет ли вот эта история достаточно не культовой, достаточно привлекательной?
М. ПОРОШИНА - Мне кажется, она уже привлекательная, в любом случае, по тем откликам, которые зрители выходили после фильма, присутствует такой момент новизны и момент, мне кажется, в любом случае положительный, потому что это своего рода такая игра для детей, для взрослых, для кого угодно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Игра?
М. ПОРОШИНА - Вот вы говорите про игры, да, то, что вы в детстве играли, да. А эта история для детей будет, может быть, игра, вот, а для взрослых, наверное, это какая-то мысль опять задуматься о чем-то.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Маша, вот давайте не вообще, а в частности.
М. ПОРОШИНА - Конкретизировать?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Конкретизировать, дочка смотрела фильм?
М. ПОРОШИНА - Дочка смотрела, да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, я видел ее на премьере.
М. ПОРОШИНА - Да, я не пускала ее, и все мы очень боялись, что нельзя такие вещи смотреть.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Сколько ей, 10?
М. ПОРОШИНА - Ей 8.
Д. МАРТЫНОВ - А смотреть нельзя, по-моему, до 12.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Сказал лицемерно, играть можно, а смотреть нельзя, нормально, да, молодец.
М. ПОРОШИНА - Судя по тому, что они смотрят сейчас по телевизору.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Она по блату прошла, да, мы же понимаем. Настя, да?
М. ПОРОШИНА - Полина. То, что они смотрят по телевизору, и, в принципе, я как мать вижу, что ребенок думает, какие у него мысли, правильно ли она реагирует на те или иные передачи, слова, мне показалось, что можно повести, она сделает правильные выводы из этого. Конечно, были моменты, которые ее пугали, но то, что все равно это ребенок к этому относится.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Она была с мамой в кино.
М. ПОРОШИНА - Нет, мамы не было, она была с бабушками.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Со взрослыми, рядом был взрослый?
М. ПОРОШИНА - Да, естественно. Она вышла со мной с фонариком посветить в зале, как, значит, как Дозор, очень ей хотелось.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Дима подумал - малявка. По глазам читаю.
М. ПОРОШИНА - Она недавно была в зоопарке и видела там сову. И кричала - Оля, Оля. Поэтому вот такая реакция ребенка. Она постоянно что-то спрашивала, а как вот, а почему полетело, а куда, какие-то вопросы детские, естественно. Но она рассуждала, ей это нравилось.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Все это вызывало некие рассуждения у 8-летней девочки?
М. ПОРОШИНА - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но она не была втянута вот в разговоры, пока снимался фильм?
М. ПОРОШИНА - Нет, она не понимает и не нужно ей это, вот. А вот то, что вы говорили про мистику, я тоже отношусь к этому достаточно спокойно. У меня было слово 'будь я проклята', да, вообще страшные вещи.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да.
М. ПОРОШИНА - Которые звучат с экрана и в жизни, страшные вещи. Но как внутренне ты к этому относишься. Если ты веришь, что все будет в результате хорошо, положительно, с положительной энергией, и я играю роль, и в результате я к чему-то это веду, потому что во второй части я уже становлюсь другой.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Хладнокровно, с холодной душой, с отсутствием сердца веду как мастер, да, как ремесленник?
М. ПОРОШИНА - Нет, это я вам сейчас говорю как бы технику и т.д., а то, что я чувствую во время съемок и насколько я включаюсь, это уже судить зрителям, не знаю. Вот была ситуация, когда мы с Костей в метро снимали, питерском метро, тоже интересно, странно, все так, на самом деле, сниматься было очень интересно. И была замечательная группа. Вот, и кусок, это вот в первом фильме, когда мы с ним сталкиваемся в дверях в метро, поезд останавливается, должен также отъезжать со станции. Мы сталкиваемся, первый дубль, бежим друг к другу, и у меня нога проваливается между поездом и платформой. Страшно, действительно, больно, но в тот момент, когда снимался дубль, ты не имеешь права сказать - ой, извините, мне больно, стоп камера. Ты доигрываешь до конца. И это, наверное, те эмоции были настоящие.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И этот дубль вошел?
М. ПОРОШИНА - Этот дубль вошел.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Конечно, Тимур, конечно, Бекмамбетов.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Злодей.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, злодей вот кто у нас.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Режиссер как раз настоящий злодей.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Я расскажу вам историю, совсем недавно, значит, вот здесь на Новом Арбате зашел в магазин, диски покупать. И мальчики твоего возраста, видимо, посмотрев фильм, я уловил реплику краем уха, знаете, радио, оно же подслушивается, по звуку-то все нормально, по словам. Один другому говорит - нет, говорит, я не Темный, я не Светлый, я Иной.
М. ПОРОШИНА - Вот, а вы говорите дети, 8 лет, 12.
А. ВЕНЕДИКТОВ - 12-летние пацаны, вот просто, да, я не Темный, я не Светлый, я Иной, да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, это самое верное состояние сейчас, если после фильма каждый в себе это определит, да, страшнее следующий шаг, во что ты будешь инициирован, говоря словами произведения, да, в Темных или в Светлых.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это мы Лагутенко спросим.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - А в том, что ты Иной, определить это в себе, мне это кажется очень важным. И очень важно в этом еще, мне кажется, как у персонажа, которого играет Костя Хабенский, иметь защиту от этого. Вот кстати, вы спрашивали о том, что было придумано актерами в фильме. Вот этот амулет, который стирает с себя.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Амулет Завулона, да?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, амулет Завулона, да, то, что этот амулет был предметно выражен, ошейник.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Цепь и ошейник, да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Ошейник, да, это было придумано как бы на площадке, т.е. такое вещественное, что ли, предметное выражение этого амулета, как ошейник, который снимается с собаки, да, было придумано на площадке.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Кстати, Дима, у меня к тебе вопрос, что было, кроме научиться плавать, самое трудное? Вот реально самое трудное? То, что вот не получалось и не получалось? Ты же не профессиональный пока актер, да, естественно, что трудно.
Д. МАРТЫНОВ - Не очень быстро я как бы преодолел страх вот, когда мы на крыше снимали, где вот я.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Т.е. страх перед высотой?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Т.е. сначала тебя загнали в бассейн, я правильно понимаю, потом тебя загнали на крышу.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Бедный ребенок.
А. ВЕНЕДИКТОВ - С Тимуром мы разберемся через неделю здесь, да. Т.е. вот это была, действительно, крыша, это не были съемки?
Д. МАРТЫНОВ - Это, действительно, крыша была настоящая.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Высокого дома, да?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А когда ты лезешь наверх, вот по лестнице, это что, это ты лез?
Д. МАРТЫНОВ - Да, это я лез.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Т.е. тебя загнали еще на пожарную лестницу лезть наверх?
Д. МАРТЫНОВ - Ну да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Еще квалификация каскадера, да, приобретена.
Д. МАРТЫНОВ - Перепрыгивать на лестницу с балкона.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Сам прыгал?
Д. МАРТЫНОВ - Да, со страховкой.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Со страховкой, конечно.
М. ПОРОШИНА - О господи, мама.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Тимур, конечно, зверь, но не настолько, понимаю, да, конечно, это малоприятно. А с кем тебе было интересней всего играть вот как партнер? Легко?
Д. МАРТЫНОВ - Наверное, с Завулоном.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вот так вот. Так все и закончилось, в общем-то, так и ушел.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Мальчик определился.
М. ПОРОШИНА - Переманил.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А отчего тебе с ним легче?
Д. МАРТЫНОВ - Не знаю, что-то быстро нашли общий язык.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Так, пошли дальше. Я хочу сказать нашим слушателям, тем, кто не видел фильм, что есть кадр там, не будем подробно описывать, но, может быть, Виктор расскажет, как это для него было, это когда глава Дневного дозора вооружается мечом из собственного позвоночника. Это кадр, который, я абсолютно уверен, он просто войдет, знаете, есть такие кадры, которые вот остаются в памяти, да, и не только в памяти. Виктор, как это? В книге этого нет, это чистое кино, что называется.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, но меня это тоже очень впечатлило. Я вот посмотрел недавно этот фильм только на премьере, тоже не могу к нему объективно как-то относиться.
А. ВЕНЕДИКТОВ - И не надо, никто не может объективно.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Но хотелось бы, да, чтобы понять зрительское сейчас впечатление. Но кадр, действительно, замечательный. И он сделан прекрасными ребятами, мастерская по пластическому гриму, это есть такой замечательный художник Петр Горшенин, который осуществляет все вот эти технические эффекты на уровне грима. Он же изготовлял грим Совы для Гали Тюниной. И у меня вот это доставание меча из позвоночника. Я пришел к ним в студию, у них замечательная профессиональная студия, где меня раздели, сняли с меня мерку торса, я просидел в гипсе около двух часов, наверное.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ты готовься-готовься, ты будешь актером, ты готовься с гипсом, я Диме говорю, готовься, это все.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, и ощущение, да, полное, что ты находишься в какой-нибудь если не в клинике, то в морге, потому что везде лежат тела, да, стоят головы известных артистов, лежит торс Кости Хабенского, который потом проникает, Гессер, да, когда он его избавляет. И вот таким образом я находился два часа в гипсе, потом с меня этот гипс сняли, по нему сделали уже слепок моего тела, сняли какие-то размеры моих там 5, 7, каких по счету, позвонков, изготовили. И на площадке я просто одевал уже как бы этот каркас, мне туда заряжали меч. И какими-то, плюс технические эффекты.
М. ПОРОШИНА - Компьютерные.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вот произошел, по-моему, замечательный кадр, о котором вы говорите.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Замечательный кадр, кадр замечательный.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, но еще раз благодарность ребятам, которые это все изготавливали.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Мне кажется, что самый сложный грим, на самом деле, был у Маши, нет, на самом деле.
М. ПОРОШИНА - Вы знаете, он мне очень помог.
А. ВЕНЕДИКТОВ - То есть?
М. ПОРОШИНА - Ну как, все равно же, когда ты придумываешь образ, да, ты очень... помогают те вещи, которые тебе приготовили, допустим, очки, это играет на характер, на образ, мне подкрашивали нижнюю губу, синяки. Вид человека, который, вот мне накрасили лицо, и я стала этим человеком. Это называется то, что от внешнего к внутреннему, можно от внутреннего к внешнему, да, тут это уже какая школа, какая техника системы, это неважно. Но мне сначала показалось, ну как же так, такой я страшный человек, ужасный урод, а ну и что, а душа? Это же неважно все. Дальше буду посимпатичней, но неважно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Нет-нет, дело в том, что в какой-то момент, во всяком случае, даже я потерялся, потому что вроде там в метро Светлана одна по лицу, просто визуально, потом вдруг она в квартире другая, у меня так поехало, это тот же персонаж, не тот же персонаж, да. Т.е. это просто вот они какие-то этапные.
М. ПОРОШИНА - Это по развитию, да, там дальше я буду уже более в нормальном виде. Я хочу сказать, что я очень мерзла на съемках, потому что эти ветродуи, которые стояли там сзади метро, поднимали волосы. И когда мы снимали на поле в Ватутинках, там.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это в Ватутинках были эти съемки?
М. ПОРОШИНА - В Ватутинках, да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это пустое безумное поле?
М. ПОРОШИНА - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но московский пейзаж, конечно, питерцам не снилось, да.
М. ПОРОШИНА - Жуткий агрегат какой-то стоял, типа большого вентилятора, который за мной шел, а в лицо мне дула такая какая-то, не знаю, как от пылесоса труба, которая именно в лицо еще дула. Но что я ощущала, я вам не могу передать, только какие-то воспоминания.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Советую дома в квартире купить два вентилятора, хотя бы в малогабаритной.
М. ПОРОШИНА - И делать воронку.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Скажите, как актер помещается, вот я Диму спрашиваю, он понял или нет, как актер, как, скажем, опять Светлана, Маша помещается внутри вот этой воронки, я имею в виду птиц, вот как живой человек помещается внутрь спецэффекта? Ты понял это?
М. ПОРОШИНА - Мы же артисты, что вы нас спрашиваете?
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ну вот нет, как? Как, хорошо, вот вы идете по этому безумному полю к этому безумному дому, да, в кадре мы видим, да, что там вьются вихри враждебные, ничего не сделаешь, как это?
М. ПОРОШИНА - Это, я думаю, компьютерное, да, Дима?
Д. МАРТЫНОВ - Да, компьютерное.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это компьютерное было, да?
М. ПОРОШИНА - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Компьютерные спецэффекты.
М. ПОРОШИНА - А момент того, что дом сначала больше, потом меньше-меньше, это операторская работа, замечательный оператор.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это операторская работа, да?
М. ПОРОШИНА - Да, Сергей Трофимов, замечательные операторы работали, конечно. И мы сами удивляемся, когда смотрим уже готовый продукт.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вопрос - это я? Вот это я?
М. ПОРОШИНА - Да, что-то наподобие этого было. И потом, ты же не видишь все сцены, которые снимаются без тебя. У меня был шок и удивление, и радость какая-то внутренняя, и надежда, что это кому-то понравится.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но вы понимаете, что вы вот, трое здесь, вы все проснулись знаменитыми? У вас у каждого своя была карьера, да, там актерская, театральная, телевизионная, там у Димы школьная, да, вот, и вы проснулись знаменитыми. Значит, ваши лики расклеены по городу, да, там ролики крутятся по телевидению, друзья там звонят, просят в долг, наверное, рублей 10. Нет, ну это кусок славы, да. Вот это изменило жизнь уже или нет еще, еще не почувствовали? Или еще лето? Виктор?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Я думаю, наверное, это лето. Нет, пока я не знаю. Из перечисленных обстоятельств пока ничего в жизни, из перечисленных вами, да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Все ожидается.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, пока ничего, пока не занимают денег, но узнают.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Говорят - старик, ты уже великий, да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет, определенный какой-то, наверное, есть подкол, но добрый.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Маша, для вас это новое что-то было, да? Вы же снимались, да, может быть, не в главных, то это тоже, в общем, не очень главная роль, так вот по количеству в кадре, что называется.
М. ПОРОШИНА - Вы знаете, для меня, я не знаю. Подходят люди, говорят какие-то слова, ты слушаешь, и тебе приятно, если им приятно. И если им не очень приятно, ты пытаешься, значит, что-то в себе опять изменить, что-то постараться сделать лучше, и такой момент, процесс дела, работа.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Рутина?
М. ПОРОШИНА - Нет, ни в коем случае.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Не, ну такая работа - это рутина, да, вот обыденность, не в смысле, ну вот, один фильм, другой фильм, 'Киллеры', 'Антикиллеры'.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Работа творчества, которая приносит.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Творчество, рутинное творчество, что же там.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет.
М. ПОРОШИНА - Рутинное - я к этому никак не могу слову, к творчеству.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Закончилось - вы вздохнули, выдохнули?
М. ПОРОШИНА - Нет.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет.
М. ПОРОШИНА - Я не выдохнула, потому что очень ждали выхода и того, что мы сделали, потому что когда мы с Галей Тюниной падали в машине в снег, это в следующем фильме будет, мы с ней делали, играли.
А. ВЕНЕДИКТОВ - В смысле 'Ночной дозор 2'?
М. ПОРОШИНА - Нет, это 'Ночной дозор', второй фильм, да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вторая часть.
М. ПОРОШИНА - Мы играли, значит, это падение и все. И переглядываемся с ней и говорим - Галя, что, как? Она говорит - по-моему, хорошо. Я говорю - по-моему, тоже.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Лежа в снегу?
М. ПОРОШИНА - Но что это, как это, мы же не знаем, что это будет. Но горим этим, но не рутина.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, я сейчас хочу, да, тоже с Машей в эту же нотку впасть, вы знаете, это было для нас совершенно незнакомым, то, что мы делали.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Почему? Вы же уже, это для Димы я понимаю, сыграл в 'Мумию'.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет, я не имею в виду просто рутинную, как вы говорите, съемку в картине. Тут есть еще что-то, помимо фильма, которое над ним присутствует. И мистическая история, и мир Иных, и новое, то, что сейчас, я считаю, это безусловным событием в кинематографе в сегодняшнем российском. Как угодно к этому можно относиться, но то, что есть предмет обсуждения, это безусловно. И то, как сейчас у нас строится с вами разговор и какие отклики зрительские, это огромная нам и поддержка, и это вносит какую-то ясность еще в нашу работу, потому что мы шли по абсолютно незнакомому, непроторенному пути.
М. ПОРОШИНА - Да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Это совершенно другая была.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Что было новое, я не понимаю, что было новое? Снималось кино, в первый раз, что ли? Вот для Димы первый раз, я понимаю.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Все персонажи, они нереальны. Мы все равно играем что-то на уровне реальности бытового.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Всегда в смысле?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Всегда, но бывают какие-то жанровые окрасы, там особенно если ты работаешь в театре, но здесь эта стилистика и это твое присутствие в истории, оно было абсолютно новым. То, что касается Завулона. Например, как сыграть знак? Завулон в любом случае - это знак.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Конечно.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Это какая-то метафора. Мне это было совершенно незнакомым, я с таким не встречался еще в своей работе. Поэтому сделать этот знак, что ли, каким-то содержательным, вот каким-то мессиистом, что ли, вот чтобы в этом была какая-то правда, мне это было сделать интересно. И слава богу, что по откликам я сейчас понимаю, что это как-то получается. Когда я это делал, я не знал, куда это вырулит. Ведь могли и персонаж не принять, особенно фанаты.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Это должно было вырулить в Воланда.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Фанаты, которые знают Лукьяненко, да, мы совершенно не знали, как воспримется наш фильм.
М. ПОРОШИНА - Да.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - И поэтому то, что сейчас происходит, с определенной там коррекцией на будущее, мы уже как-то расположимся дальше в этой истории.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Подождите, Виктор, второй же фильм снят уже, я имею в виду вторая часть.
М. ПОРОШИНА - Не до конца, нет, будут досъемки.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Досъемки будут, да?
М. ПОРОШИНА - Не снят финал.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, вы знаете, сейчас даже вот очень интересно, может быть, даже провести какой-то эксперимент вместе с радиослушателями, потому что определенная часть фильма, если говорить там в количественном отношении, где-то на 60-70% снята. Но еще есть определенные сцены, которые подводят к финалу этой всей истории. И сам финал, он как бы еще не закончен.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Не придуман, я бы сказал.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, насколько я в курсе событий, сейчас режиссер и автор из того, что сейчас существует в фильме, а уже не в истории книги, придумывают финал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Интересно.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Вот если бы подключились еще к этому радиослушатели.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Я думаю, что если Тимур придет на следующей неделе, мы попросим наших радиослушателей поприсылать.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Знаете, последняя фраза, кто должен сказать последнюю фразу в фильме и какую, вот задание, творческое, сочинение на лето.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Может быть, и они как-то выведут вот героев фильма, да, на какую-то историю. Может быть, дальнейшую, а, может быть, закончат ее.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Интересно. Но ты не зазнался, это мой вопрос Диме Мартынову?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, конечно.
А. ВЕНЕДИКТОВ - А почему?
Д. МАРТЫНОВ - Не знаю.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Как 'не знаю', видишь, твои фотографии тоже во всех журналах, да.
Д. МАРТЫНОВ - Хвастаться плохо.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Почему, хвастаться - это хорошо, особенно если ты Иной, особенно если ты с Завулоном. Завулон, хвастаться - это хорошо?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Хвастаться, дети, это плохо. Гордиться собой - это хорошо.
А. ВЕНЕДИКТОВ - О, ты гордишься собой?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Трудно было?
Д. МАРТЫНОВ - Не совсем, потому что до этого фильма я же еще все-таки снимался, в рекламах только некоторых.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Серьезно?
Д. МАРТЫНОВ - Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Не помню.
Д. МАРТЫНОВ - Ну вот йогурты 'Эрманн', где там медведь был.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Ты был йогурт или медведь, я просто не смотрел?
Д. МАРТЫНОВ - Нет, мы как бы за столом если йогурты, и там медведь подошел и попросил у 'папы' йогурта. И он дал.
А. ВЕНЕДИКТОВ - С трудом вспоминаю. Вот это ты был, понятно. Т.е. у тебя большой опыт, да. Вот, Виктор, учитесь, понимаете. Я должен сказать, конечно, что, на мой взгляд, фильм, удача фильма в том, что вокруг него споры. Я не помню российского фильма, вокруг которого шли вот такие споры, вот просто не помню. Да, вот такие, я бы сказал, ожесточенные споры вокруг фильма, вокруг режиссера, вокруг каждого актера. Светлана такая, Светлана не такая, Егор вообще не такой, вообще он не сын Хабенского, да, как известно, это фанаты нам присылали, что это, кто это придумал, Лукьяненко. Кто это придумал, Лукьяненко говорит - я придумал. И так далее, да, там Завулон, мы тут читали, такой, не такой. Хочется пожелать вам удачи. И у меня был один вопрос, может быть.
М. ПОРОШИНА - Спасибо.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да, но это я понимаю, что вы считаете, что это такая обычная история. Это необычная история. У меня был вопрос, я, к сожалению, сейчас потерял этот вопрос, у меня тут щелкнул компьютера, вопрос был вот какой, Виктор, вам. Писала женщина, вопрос - она говорит, что у меня муж носил такую же фамилию, как у вас, редкая фамилия Вержбицкий, он был из большой семьи, в свое время репрессированных, живем мы в Грохольском переулке. Вы имеете отношение к этой фамилии или нет? И там оставлен телефон. К этой фамилии в смысле к этой семье?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Нет, не знаю об этой семье.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Я тогда дам вам телефон, тогда, да?
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, хорошо.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вдруг это какие-то родственники обнаружились, да, там радио слушают многие. Так иногда у нас бывает.
М. ПОРОШИНА - Надо же.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Хорошо, спасибо большое.
М. ПОРОШИНА - Спасибо.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Вы говорили, что много времени, ничего, я ничего не успел, я не знаю.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Да, но мы тоже сейчас так раззадорились.
М. ПОРОШИНА - Хорошо нам так с вами.
В. ВЕРЖБИЦКИЙ - Могли бы поговорить еще.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Надо было заставить, конечно, Диму забраться на стол, говорит, что не боится высоты, да, после того, как побывал на крыше.
М. ПОРОШИНА - Доказательство.
Д. МАРТЫНОВ - Ну да.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Но вообще, конечно, вот это я думал, честно говоря, что там был дублер у тебя на лестнице-то.
Д. МАРТЫНОВ - Да нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Да нет, сказал, это я сам. Плавать научился, по лестнице пожарной научился, по крыше ходить научился. Спасибо Тимуру, в жизни пригодится, скажу тебе так. Спасибо большое, напоминаю, что у нас в гостях были актеры Дима Мартынов, Виктор Вержбицкий и Мария Порошина. И идите в кино, посмотрите, потому что спорить о фильме можно только тогда, когда вы посмотрели, а не по каким-то своим фантазиям.